В соответствии с новым Законом о банкротстве под несостоятельностью (банкротством) должника понимается признанная арбитражным судом или объявленная должником неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанности по уплате обязательных платежей. При этом юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам или исполнить обязанности по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства (обязанности) не исполнены им в течение трех месяцев с момента наступления даты их исполнения, а гражданин - если указанные обязательства или обязанности не исполнены им в течение трех месяцев, при условии, что сумма его обязательств превышает стоимость принадлежащего ему имущества (ст. ст. 2, 3 Закона). Как видим, положения о критерии несостоятельности (неплатежеспособности должника) остались неизмененными. Уточнен лишь один из внешних признаков несостоятельности: сумма задолженности должника - юридического лица должна быть не менее 100 тыс. рублей (п. 2 ст. 33 Закона).
Аналогичные положения, содержащиеся в Законе о банкротстве 1998 г., постоянно подвергались критике, они рассматривались в качестве одного из основных недостатков, которые якобы позволяют признать банкротом всякого участника имущественного оборота. Вносились многочисленные предложения, направленные на изменение как критериев, так и внешних признаков несостоятельности (банкротства).
Более того, в 2000 г. Государственной Думой был принят в трех чтениях, а впоследствии и одобрен Советом Федерации проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)». В указанном законопроекте в качестве основания несостоятельности должника-организации использовалась неоплатность последнего. Причем в редакции законопроекта, прошедшей первое чтение, принцип неоплатности был реализован в своем классическом виде, когда основанием банкротства признавалось превышение кредиторской задолженности над стоимостью имущества должника, а в окончательном варианте законопроекта можно было обнаружить норму о том, что юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам или исполнить обязанности по уплате обязательных платежей при условии, что «краткосрочные пассивы указанного юридического лица превышают балансовую стоимость его оборотных активов на дату представления в налоговые органы последнего балансового отчета» (?!).
К чести нового Закона о банкротстве указанный недостаток правового регулирования несостоятельности устранен. Теперь в соответствии с п. 3 ст. 40 Закона к заявлению кредитора о признании должника банкротом должны быть приложены вступившие в законную силу решения суда, арбитражного суда или третейского суда, рассматривавших требование кредитора к должнику, а также доказательства направления (предъявления к исполнению) исполнительного документа в службу судебных приставов и его копии должнику. Заявление кредитора, поданное с нарушением данных требований, арбитражный суд не принимает к рассмотрению, а возвращает заявителю (ст. 44 Закона).
Серьезным недостатком положений, содержавшихся в Федеральном законе «О несостоятельности (банкротстве)» 1998 г., о круге лиц, участвующих в деле о банкротстве, а также лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, являлось то, что среди указанных лиц при проведении таких основных процедур, как внешнее управление и конкурсное производство, не оказывалось ни одного лица, заинтересованного в защите прав должника. В частности, акционеры и иные учредители (участники) хозяйственного общества или товарищества - должника, подвергшегося банкротству, никак не были представлены среди названных лиц.
Закон о банкротстве исправил указанную ошибку в правовом регулировании. Согласно ст. 35 Закона к лицам, участвующим в арбитражном процессе по делу о банкротстве, теперь наряду с представителем работников должника отнесены также представитель учредителей (участников) должника и представитель собственника имущества должника - государственного или муниципального унитарного предприятия. Для обеспечения прав и интересов должника названные лица наделены необходимыми полномочиями, в частности: правом на обращение в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, с заявлением о признании недействительным решения собрания кредиторов (п. 4 ст. 15); возможностью представлять арбитражному суду возражения относительно требований кредиторов (п. 2 ст. 71); правом заявлять ходатайство первому собранию кредиторов и арбитражному суду о введении в отношении должника процедуры финансового оздоровления (ст. 77 Закона).
В Законе о банкротстве предусмотрен дифференцированный порядок определения состава и размера требований кредиторов, а также уполномоченных органов.
В отличие от ранее действовавшего порядка теперь требования кредиторов могут быть включены в реестр требований кредиторов или, напротив, исключены из него только на основании судебных актов, устанавливающих состав и размер соответствующих требований. Исключение составляют лишь требования о выплате выходных пособий и об оплате труда лиц, работающих по трудовому договору, которые включаются в реестр требований кредиторов арбитражным управляющим или, по представлению последнего, реестродержателем (п. 6 ст. 16 Закона).
Большое практическое значение будет иметь выделение в Законе о банкротстве категории так называемых текущих платежей, под которыми понимаются денежные обязательства и обязательные платежи, возникшие после возбуждения производства по делу о банкротстве должника, а также требования, срок исполнения которых наступил после введения соответствующей процедуры банкротства (ст. 5 Закона).
Новый Закон о банкротстве, как и ранее действовавший Закон, включает в себя главу, содержащую нормы об особенностях банкротства отдельных категорий должников - юридических лиц (глава IX, ст. ст. 168 - 201). К числу таких юридических лиц, в отношении которых обеспечивается специальное регулирование банкротства, отнесены следующие категории должников: градообразующие, сельскохозяйственные, финансовые организации, стратегические предприятия и организации, а также субъекты естественных монополий.
По характеру изменений правового регулирования, внесенных Законом о банкротстве, указанные категории должников - юридических лиц можно дифференцировать на несколько групп. Во-первых, по существу остались неизмененными правила о банкротстве сельскохозяйственных организаций, если не считать незначительного их дополнения нормами об особенностях проведения в отношении указанных субъектов новой процедуры финансового оздоровления (п. 2 ст. 178 Закона). Во-вторых, нормы о банкротстве страховых организаций, профессиональных участников рынка ценных бумаг и кредитных организаций (при сохранении их содержания) теперь структурно объединены в параграфе 4 главы IX Закона о банкротстве (ст. ст. 180 - 189) в качестве особенностей банкротства так называемых финансовых организаций. В-третьих, серьезным изменениям подвергнуты правила об особенностях банкротства градообразующих организаций. И наконец, в-четвертых, впервые выделены и урегулированы особенности банкротства таких категорий должников, как стратегические организации и субъекты естественных монополий.
В связи с отменой лицензирования деятельности арбитражных управляющих, в России с новой силой разгораются споры о том, насколько это решение отвечает государственным интересам и насколько положительно оно отразится на деятельности по антикризисному управлению предприятиями в целом. Зачастую в дискуссиях используются аргументы, основанные на опыте других стран, но не всегда этот опыт преподносят объективно. В связи с этим полезно иметь представление об этом опыте из первоисточника. Волею судеб в России почему-то оказался в чести английский опыт правового регулирования несостоятельности, поэтому есть основания вкратце ознакомиться с опытом этой страны по лицензированию деятельности профессиональных антикризисных управляющих.
Важным нововведением Закона о банкротстве 2002 г. в России являются изменения, касающиеся статуса арбитражных управляющих. В силу их существенности и свойств концептуального характера законодатель посчитал необходимым применять положения Закона 2002 г., регулирующие правовой статус арбитражных управляющих, при реализации процедур банкротства по Закону 1998 г. Видимо, это совершенно правильный подход, так как при ином подходе деятельность арбитражных управляющих, определяемая Законом 1998 г., по многим позициям была бы, по существу, не регламентирована ввиду концептуальной несовместимости в этих вопросах Законов 1998 и 2002 гг. Если лицо вступает в одну из саморегулируемых профессиональных организаций управляющих, то оно автоматически приобретает право заниматься данным видом деятельности при условии выполнения внутренних требований СРО к членам организации. Порядок получения такого права в рамках СРО, его приостановления и возобновления определяются правилами и стандартами каждой конкретной организации. В своей деятельности СРО нацелены на:
• представление интересов профессиональных управляющих в правительстве, в средствах массовой информации в общественной жизни;
• совершенствование теории и практики проведения процедур несостоятельности;
• повышение стандартов практической деятельности и поведения профессиональных управляющих;
• привлечение в организацию наиболее опытных специалистов по управлению и обучение тех, кто желает приобрести знания и опыт в данной области;
• облегчение обмена информацией и мнениями по вопросам банкротства и информирование общественности о сущности проблем управления несостоятельными предприятиями .
В Англии до 1986 года, когда был принят последний английский закон о несостоятельности, контроль и регулирование деятельности управляющих со стороны Министерства торговли и суда осуществлялись только в случае, если возбуждалась процедура принудительной ликвидации несостоятельной компании по решению суда или назначался доверительный управляющий имуществом банкрота-физического лица. С принятием нового закона деятельность профессиональных управляющих и ликвидаторов регулируется официально признанными саморегулируемыми профессиональными организациями и Министерством Торговли. Теперь управляющий должен иметь статус члена одной из таких профессиональных организаций либо получить разрешение (лицензию) в Министерстве Торговли на осуществление этого вида деятельности для того, чтобы иметь право назначаться на какие-либо предприятия для проведения процедур несостоятельности. Цель нововведения заключалась в том, чтобы поставить преграду недобросовестным управляющим, дискредитирующим профессию, и одновременно повысить профессиональные стандарты проведения процедур несостоятельности, соответственно от процедуру банкротства отстранялись арбитражные управляющие, не имеющие лицензии.
Саморегулируемые профессиональные организации выступают в роли контролирующего органа первой инстанции за профессиональной деятельностью своих членов. Жалобы на их действия поступают в дисциплинарные комитеты СРО, где они проверяются, и по ним выносится решение. Если решение не удовлетворяет заявителя жалобы, то он вправе обратиться в компетентный орган, который рассматривает ее и принимает свое решение. Это право предоставляется на основе принципа равенства в получении и приостановлении права заниматься данной деятельностью управляющими, состоящими в СРО и имеющими лицензию, полученную в индивидуальном порядке. Если профессиональная организация не в состоянии проконтролировать соблюдение дисциплины и професиональных стандартов своими членами, то встает вопрос о ее исключении из списка официально признанных СРО.
Внутренние документы СРО определяют порядок исключения управляющих из ее состава и приостановление действия их права заниматься профессиональной деятельностью. Закон 1986 года определяет право компетентного органа выдать лицензию или отказать в ее выдаче. Лицензия выдается, если заявитель соответствует тем требованиям, которые установлены законом и если он имеет соответствующий уровень образования, опыта и практических навыков. Максимальный срок, на который выдается лицензия, равен 3 годам. Лицензия может быть отозвана, если управляющий более не соответствует требованиям, которые предъявляются к нему законом, если он не является более лицом, которое имеет право быть управляющим, или если выясняется, что при получении лицензии была сообщена ложная, неточная или вводящая компетентный орган в заблуждение информация. Когда компетентный орган намеревается отозвать лицензию, он обязан письменно уведомить об этом управляющего, указав основания для принятия такого решения и дату, когда это решение вступит в силу. В уведомлении должно содержаться упоминание о правах управляющего на представление своих возражений и обжалование решения об отзыве лицензии в специальном судебном органе, рассматривающем данные споры. Управляющий, получивший такое письменное уведомление, вправе в течение последующих 14 дней представить свои письменные возражения компетентному органу, который обязан их рассмотреть. Эта процедура позволяет исправить мелкие неточности и ошибки, допущенные компетентным органом, если таковые имеются. Если решение об отзыве лицензии не пересмотрено, то управляющий вправе в течение 28 дней с даты получения уведомления обратиться в компетентный орган с требованием передать его дело в Суд профессиональных управляющих, учрежденный на основании закона 1985 года. С момента заявления управляющим данного требования компетентный орган обязан либо передать дело на рассмотрение в этот судебный орган, либо отменить свое решение об отзыве лицензии. Суд профессиональных управляющих рассматривает дело и высказывает свое мнение относительно того, каким должно быть решение по данному вопросу. Это мнение должно быть аргументировано. В силу прямого указания закона оно является обязательным для компетентного органа, который должен принять решение в соответствии с мнением суда. Апелляция на решение компетентного органа, вытекающее из мнения суда, может быть подана в Высокий суд Англии. Если управляющий не воспользовался предоставленными ему средствами правовой защиты, компетентный орган официально направляет ему письменное уведомление об отзыве лицензии на осуществление данного вида деятельности.
Такова ситуация с лицензированием профессиональных антикризисных управляющих в Англии. Насколько эффективно работает английская модель лицензирования, сказать трудно, но с уверенностью можно констатировать тот факт, что примерно 80% профессиональных управляющих Англии и Шотландии являются членами саморегулируемых профессиональных организаций управляющих, которых всего восемь. На мой взгляд, это свидетельствует о признании управляющими той роли, которую играют данные организации на рынке услуг профессиональных управляющих и в деле защиты их профессиональных интересов.
В России отменив лицензирование, российский законодатель открыл дорогу в эту область деятельности для профессионалов, которым не нужно доказывать свой профессионализм, проводя процедуры банкротства отсутствующего должника, чтобы получить лицензию второй категории. Однако в эту профессию могут прийти и случайные люди, от которых ее надо защищать, и защищать уже сейчас. Эту задачу должны решить саморегулируемые организации арбитражных управляющих в России, которые находятся в стадии становления и открыты для тех, кто разделяет их принципы. Однако, несмотря на эту оправданную во всех отношениях меру, при применении на практике положений Закона 2002 г. по регулированию статуса арбитражных управляющих при проведении процедур банкротства по ранее действующему закону возникают существенные трудности.
В одном из дел о банкротстве, находящихся под юрисдикцией Закона 1998 г., рассматривался вопрос об отстранении арбитражного управляющего, который предусматривал и назначение нового управляющего.
Принятый в Законе 2002 г. порядок назначения арбитражных управляющих предусматривает право отдельных субъектов конкурсных отношений заявить отвод представленным кандидатам. В конкурсном производстве правом отвода могут воспользоваться должник и представитель собрания кредиторов (п. 4 ст. 45).
В рассматриваемом деле сложилась следующая ситуация. В наблюдении руководитель должника был отстранен от должности, полномочия руководителя были возложены на временного управляющего. Неизбежен вопрос: кто от имени должника может реализовать право на отвод? Возможно, его учредители (участники)? Но они не фигурируют в Законе 1998 г. как субъекты конкурсных отношений. Можно высказать мнение, что это право должно быть реализовано временным управляющим, так как он, выполняя функции руководителя должника, действует от его имени. Но такая позиция менее всего имеет право на существование. Вряд ли допустимо, что один управляющий может заявлять отвод другому. Это противоречит не только профессиональной этике, но и самой идее назначения на объект банкротства независимых арбитражных управляющих.
Таким образом, есть все основания утверждать, что в анализируемой ситуации право должника на отвод одной кандидатуры арбитражного управляющего является декларативным. Оно было бы реальным, если бы при проведении процедур банкротства по Закону 1998 г. участники имели статус субъекта конкурсных отношений.
Как мы уже указывали, представитель собрания кредиторов вправе отвести одну кандидатуру арбитражных управляющих, указанную в списке кандидатур. Как это право может быть реализовано при рассмотрении дела по Закону 1998 г., который не рассматривает представителя собрания кредиторов в качестве участника конкурсных отношений?
Здесь есть вполне конструктивное решение - право может реализовать комитет кредиторов, который действует от имени и в интересах всех кредиторов. В приведенном для примера деле о банкротстве кредиторы решили не избирать комитет кредиторов. Как реализовать право на отвод в такой ситуации? Видимо, допустимо, если кредиторы не имеют право избрать своего представителя (представителя собрания кредиторов) и ими не избран комитет кредиторов, они вправе на собрании кредиторов решить вопрос об отводе и представить свою позицию суду в виде решения.
Этот вариант разрешения проблемы выглядит более приемлемым, нежели когда каждый из кредиторов будет реализовывать право на отвод самостоятельно в судебном заседании. В последнем случае суд будет поставлен в сложное положение: игнорировать право всех или части кредиторов по отводу конкретной кандидатуры арбитражного управляющего в судебном заседании по назначению арбитражного управляющего значило бы лишить кредиторов права защищать свои интересы, причем интересы существенные - в назначении независимого и компетентного арбитражного управляющего; допустить реализацию права на отвод самостоятельно каждым кредитором в судебном заседании значило бы превратить суд в место проведения собрания кредиторов.
Поэтому при решении подобных правовых ситуаций, когда дело рассматривается по Закону 1998 г. и собрание кредиторов решило не образовывать комитет кредиторов, суд при подготовке дела к судебному разбирательству для решения вопроса о назначении арбитражного управляющего, пожалуй, вправе предложить кредиторам провести собрание и решить вопрос о выработке позиции по реализации права на отвод. Если кредиторы не посчитают нужным этого делать, можно считать, что они отказались от реализации права на отвод.
Такое решение проблемы можно рассматривать лишь как выход из правового тупика. Однако с точки зрения экономичности арбитражного процесса или эффективности конкурсного процесса оно не выглядит конструктивным. Для реального обеспечения прав должника и кредиторов необходимо, чтобы при реализации процедур банкротства по Закону 1998 г. субъектами конкурсных отношений являлись бы участники должника и представитель собрания кредиторов. Это крайне важно для обеспечения прав кредиторов и должника. Недопустимо, чтобы участники должника в деле о банкротстве не обладали никакими правами. Конкурсный процесс неизбежно затрагивает интересы участников должника, и они должны иметь право их защищать. Иначе конституционное право на судебную защиту останется лишь провозглашенным, но не обеспеченным механизмом реализации.
Поэтому представляется правомерным исходить из того, что если участники должника выберут своего представителя для отстаивания их интересов, то суд должен допустить такое лицо к участию в арбитражном процессе по делу о банкротстве, рассматриваемому по правилам Закона 1998 г. Подобным образом может быть решена и проблема участия в деле о банкротстве представителя собрания кредиторов.
Согласно разъяснениям Президиума ВАС РФ, содержащимся в информационном письме от 04.05.2006 № 108 «О некоторых вопросах, связанных с назначением, освобождением и отстранением арбитражных управляющих в делах о банкротстве», вопросы об утверждении временного управляющего после введения процедуры наблюдения рассматриваются судьей единолично, а вопросы об отстранении временного управляющего - на основании п. 3 ст. 65, административного управляющего - на основании п. 5 ст. 83, внешнего управляющего - на основании п. 1 ст. 98, конкурсного управляющего - на основании п. 1 ст. 145 Закона о банкротстве осуществляются арбитражным судом в коллегиальном составе.
При этом Президиумом ВАС РФ сделана существенная оговорка, состоящая в том, что в коллегиальном составе осуществляется утверждение арбитражного управляющего вместо отстраненного или освобожденного арбитражным судом от исполнения своих обязанностей.
Разъяснения порождают трудности процессуального характера, состоящие в том, что арбитражный суд в составе одного судьи решает вопрос об освобождении арбитражного управляющего от исполнения своих обязанностей, а в коллегиальном составе решает вопрос об утверждении нового арбитражного управляющего, причем эти вопросы должны быть решены одновременно, что предполагает их решение в одном судебном заседании.
На практике суды, чтобы следовать позиции ВАС РФ, проводят два судебных заседания: первоначально единолично решается вопрос об освобождении арбитражного управляющего, затем в коллегиальном составе происходит утверждение нового управляющего. Такой подход, безусловно, не отвечает задачам арбитражного процесса, не обеспечивает его экономичности и эффективности.
В такой ситуации было бы правильным следовать известному ранее арбитражному процессу правилу: если на рассмотрении суда находятся два одновременно разрешаемых вопроса, один из которых подлежит разрешению судьей единолично, а другой - коллегией суда, то все дело рассматривается судом в коллегиальном составе .
Данные проблемы, особенно вторая, противоречат заявлениям правительства о работе по повышению валового дохода и экономическому развитию общества, борьбе с коррупцией. Фактически само государство подталкивает кредиторов к различным отрицательным последствиям при процедуре банкротства для предприятия, разрешив им назначать арбитражных управляющих. А это, в свою очередь, не создает условий для восстановления предприятия, как платежеспособного, его дальнейшей реконструкции и развития.
В мировой практике существуют два подхода в решении данных вопросов. Наиболее распространенным является пример США и Франции. В этих странах арбитражный управляющий выбирается государственным органом (США - федеральный арбитражный управляющий, т.е. арбитражный управляющий - назначенный судом государственный служащий, Франция - назначается судом по конкурсу, из списка арбитражных управляющих, исходя из экономически обоснованного плана оздоровления). В сравнении с выше указанными странами, – в Англии процедуры финансового оздоровления предприятия блокируются обеспеченными кредиторами. Мировая практика отстранения независимого арбитражного управляющего строится на выборе кандидатур государственными органами, а кредиторам и должникам позволяется только выдвигать требования по кандидатурам управляющих и контролировать их работу, что законодательно закреплено, данный подход следует признать целесообразным и максимально отвечающим требованиям проведения процедуры банкротства. Одним из наиболее важных механизмов, обеспечивающих защиту прав и законных интересов кредиторов и иных лиц, участвующих в деле о банкротстве, является ведение уполномоченным лицом реестра требований кредиторов. Реестр кредиторов ведет арбитражный управляющий или реестродержатель. Однако, наделяя реестродержателя значительными полномочиями, законодатель не определил его статус, что порождает проблемы на практике. Анализируя порядок удовлетворения внеочередных требований кредиторов, следует отметить, что безакцептное (бесспорное) списание как может повлечь нарушение прав других кредиторов по текущим денежным обязательствам. Представляется, что необходимо законодательно закрепить порядок исполнения банками удовлетворения требований внеочередных кредиторов, установить механизм взаимодействия арбитражных управляющих и банков при удовлетворении требований кредиторов по текущим денежным обязательствам несостоятельного должника (например, обязательное условие договора банковского счета – порядок взаимодействия банка и арбитражного управляющего).
Похожие рефераты:
|
Дипломные работы 
